нежные душевные движения грустного и смешного последнего дракона
Завтра день рождения у моего любимого хёна, по совместительству любимого донсена. Он знает, что я люблю его больше всех на свете. Мой маленький наркотик))
Мой интерактивный подарок - девять фанфиков по любимым пейрингам. Плюс, я подружился с фотошопом, поэтому будут еще и обложки))
[L]Юмичика-тян [Большая Вселенская звезда][/L], все для тебя)))
Не знаю, почему, но в тот момент я посмотрел на часы – полчетвертого ночи. А потом вздрогнул – ударил гром. Середина июня - в Токио пришла пора «сливовых дождей». Дату, время, погоду, обстановку в комнате – все эти мелочи я помню до сих пор. Но почему-то из головы вылетели твои слова. Что же ты говорил той ночью? Сколько ни пытался вспомнить, у меня ничего не выходило. Лишь вспоминал, как кричал на тебя. Что же там, черт возьми, произошло? Илай говорил, что это защитная реакция мозга – скрывать неприятные воспоминания. Что плохого ты мог мне сказать тогда? И где эта комната? Даже смешно – я помню, что все случилось десятого июня в полчетвертого ночи. Помню, что ты сидел на односпальной кровати, кутаясь в плед – несмотря на предгрозовую духоту, тебе было холодно. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой находились ночник и пара книг. Кажется, «Сто лет одиночества» и «Подземка». У противоположной стены стоял шкаф с зеркальными дверцами. Под потолком одиноко качалась лампочка. Где был я? В один момент я вспоминал, что сидел на подоконнике. А на следующий день меня словно озаряло – я лежал рядом. Через какое-то время я думал, что сидел на стуле рядом с кроватью. Я помню вид из окна – невысокие домики старой постройки, узенькая улочка и множество старых деревьев. Но сколько я ни старался, я так и смог найти хотя бы дом, где мы находились.
***
Когда я расспрашивал об этом ребят, Кевин хмурился и что-то бормотал под нос. Потом улыбался, как ни в чем не бывало, и делал вид, что не расслышал вопрос. Сухён морщился и уходил в другую комнату. Джей как-то грустно на меня смотрел и говорил, что не знает, о чем я говорю. И только Илай, фыркая, заявлял, что отвечать на этот глупый вопрос не намерен. Почему глупый? Я всего лишь спрашивал, где находится та квартира. Не может такого быть, что они не знают о ней, ведь ты жил там на протяжении трех лет. Я помню, мы несколько раз собирались у тебя на ночные посиделки. Так почему сейчас они ведут себя так, будто ничего этого не было?
***
Мне надоело. Какого черта они отводят взгляд, когда я говорю о тебе? Я всего лишь рассказывал, как мы катались на колесе обозрения, а Кевин вдруг всхлипнул, тихо пробормотал извинения и вышел из комнаты. Хун вышел за ним. Сухён покачал головой. Джей вздохнул, попытался улыбнуться и спросил, где еще мы катались. Хоть один нормальный человек в нашей компании. Я рассказал, как мы провели выходной. Илай громко выматерился и тоже вышел. Что с ними не так? Потом вернулся Кевин и тихо, не глядя мне в глаза, спросил, собираемся ли мы завтра куда-нибудь. Поскольку мы ничего не планировали, я решил тебе позвонить. Уже стоя около телефона, я услышал, что Кевин дрожащим голосом позвал Илая. Я обернулся – Кевин почему-то плакал, пряча лицо в плече Джея. Илай стремительно вошел в комнату, приблизился ко мне и отобрал трубку.
- Идиот! – закричал он. – Когда ты поймешь, что Кисопа больше нет?!
О чем он говорит? Как это тебя нет? Ты есть. Ты рядом. И сегодня мы ходили в Токийский Диснейленд. А вчера мы были в пиццерии и прятались от Сохён и Санни за пальмой….
- Илай, не кричи на него, - Кевин, вытирая слезы, схватил Илая за рукав.
- Кевин, прошел уже год. Черт побери, уже можно было смириться! – Илай высвободил руку, но, увидев вновь набежавшие на глаза слезы, глубоко вздохнул и, прижав к себе Кевина, тихо извинился.
- С чего прошел год? – спросил я. Ненавижу, когда я чего-то не понимаю. – С чем смириться?
- Донхо, ты совсем ничего не помнишь? – осторожно поинтересовался Хун.
- О чем? – грубо спросил я.
- О том, что произошло десятого июня, - ответил Джей.
- А что я должен помнить? – я подозрительно на них посмотрел. Значит, все они знали о той ночи, о той квартире, о той комнате. Скажи, Кисоп, почему они от меня скрывали это?
- Макнэ, подойди ко мне, - попросил Кевин. Я послушался. Он обнял меня и тихо сказал: - В тот день Кисопу пришла справка из больницы, где он обследовался. У него обнаружили болезнь Альцгеймера. Да, обычно она встречается у старых людей, но он, к несчастью, стал исключением. Вечером он сказал нам об этом. А ночью в квартире случился пожар. К сожалению, мы поздно это поняли. Нас разбудил Сухён, проснувшийся от неприятного запаха. Ты был с Кисопом в его комнате. Мы выломали дверь. Тебя на руках вынес Джей. А Кисоп отказался выходить из комнаты. Он сказал, что не желает медленно терять разум, постепенно превращаясь в овощ. Мы пытались его уговорить, но он выгнал нас из квартиры и заперся изнутри. Хун и Сухён пытались его вытащить. Но когда мы все-таки выломали дверь, было уже слишком поздно. Мы даже не узнали его. Что удивительно, мы не слышали ни звука. Он умер безмолвно.
- Ты врешь… - я не мог принять такого поворота событий. Я попытался оттолкнуть Кевина, но он лишь сильнее прижимал меня к себе. – Ты врешь! – повторил я громче, ударив его по спине. Но где-то в глубине души начало закрадываться понимание, что он говорит правду.
- Донхо, пожалуйста, вспомни, - тихо попросил Кевин. – Пойми, что весь год ты видел не Кисопа. Ты придумал его себе, потому что не принял того, что его больше нет.
- Нет… Он… он не умер… - по щекам покатились слезы. Я заплакал. Громко и надрывно. Кевин, не выпуская меня из объятий, сел со мной на диван и принялся меня успокаивать, гладить по голове и что-то тихо шептать.
Хун и Джей, всегда отличавшиеся особой чувствительностью, вышли из комнаты, чтобы я не видел и их слез. Сухён сел на пол рядом с диваном и тоже меня утешал. Илай же молча стоял в стороне. Я снова ударил Кевина по спине, вспомнив, что именно ты тогда сказал.
- Знаешь, я понял, что не хочу так жить – медленно, но верно угасая разумом. Я не вылечусь. Прости за такой эгоистичный поступок. – Ты чиркнул спичкой и бросил ее на кровать. Та сразу загорелась. Ты предусмотрительно наполнил матрац соломой. И где только ее достал? Я закричал, что ты идиот и придурок. И что не можешь вместе с собой забирать и ребят. На себя мне было абсолютно все равно.
- У Сухёна чуткий сон и отличное обоняние. Он проснется и поможет им, - уверенно ответил ты. – И тебя вытащит.
За дверью послышались крики. Сухён уже разбудил ребят. Я зачем-то посмотрел на часы – 03:30. За окном раздался гром и пошел ливень. Самое время для «сливовых дождей». Я посмотрел на тебя – ты наблюдал за тем, как капли дождя стекают по стеклу.
- Я не оставлю тебя, - заявил я. – Мы уйдем вместе.
- Нет, - ты покачал головой. – Я не хочу этого. Финал нашей сказки звучит как «жили не очень долго, но счастливо. И плевать, что умерли с большой разницей во времени».
- Кисоп, - мне захотелось ударить тебя. И тут дверь открылась. Джей подхватил меня на руки и вынес из комнаты. Илай хотел подхватить тебя. А дальше я ничего не помню – скорее всего, потерял сознание из-за дыма.
- Кисоп… - прошептал я, успокоившись. Слез не осталось, как не осталось и горечи от потери. Теперь была одна злость. Эгоист. Ты – самый настоящий эгоист, ты это знаешь?
- Донхо, может, отпустишь Кевина? – послышался неуверенный голос Хуна. Я посмотрел на хёна – тот тяжело дышал. Я отпустил его, и он тут же оказался на руках Илая. Когда Илай дотронулся до его спины, Кевин сдавленно охнул. Я в шоке прикрыл рот рукой. Посмотрел в ужасе на Сухёна.
- Я так сильно бил? – тихо спросил я. Тот кивнул. Знаешь, Кисоп, я тебя не прощу. Ты оставил меня. И из-за тебя пострадал Кевин. От моих рук. И какого черта я тебя придумал?!
- Ты и не придумывал, - послышался тихий голос. Такой знакомый и родной до боли. Я обернулся - в комнате уже никого не было. Все беспокоились о Кевине. Только Сухён снова заглянул и потребовал, чтобы я пообещал, что не натворю ничего. Получив обещание, он ушел.
- Зря ты так с Кевином, - снова послышался голос. Я еще несколько раз обернулся. Комната была пустой. Но голос все же откуда-то шел. Что за… Я посмотрел в зеркало и остолбенел. Отражение было бы обычным, если бы не ты, стоящий позади меня. Я оглянулся – никого. Но в зеркале ты отражался. Улыбнулся и взял меня за руку. Я вздрогнул – я ощутил твое прикосновение.
- Значит, я… не придумал тебя, как способ побега от реальности? – спросил я, глядя в глаза твоему отражению.
- Нет. Я просто всегда был рядом. И буду до конца, - ты указал на часы. – Символично, тебе так не кажется?
Часы показывали три часа тридцать минут. Пусть и не ночи.
- Черт его знает, - пожал я плечами. Бросил взгляд на календарь – тридцатое марта. – А может и символично. И финал нашей сказки будет звучать как «и жил он долго и счастливо. И ушли они в один день».
- И желательно тридцатого марта, - усмехнулся ты.
- В три тридцать ночи, - подхватил я.
- И через тридцать лет.
Мой интерактивный подарок - девять фанфиков по любимым пейрингам. Плюс, я подружился с фотошопом, поэтому будут еще и обложки))
[L]Юмичика-тян [Большая Вселенская звезда][/L], все для тебя)))
Не знаю, почему, но в тот момент я посмотрел на часы – полчетвертого ночи. А потом вздрогнул – ударил гром. Середина июня - в Токио пришла пора «сливовых дождей». Дату, время, погоду, обстановку в комнате – все эти мелочи я помню до сих пор. Но почему-то из головы вылетели твои слова. Что же ты говорил той ночью? Сколько ни пытался вспомнить, у меня ничего не выходило. Лишь вспоминал, как кричал на тебя. Что же там, черт возьми, произошло? Илай говорил, что это защитная реакция мозга – скрывать неприятные воспоминания. Что плохого ты мог мне сказать тогда? И где эта комната? Даже смешно – я помню, что все случилось десятого июня в полчетвертого ночи. Помню, что ты сидел на односпальной кровати, кутаясь в плед – несмотря на предгрозовую духоту, тебе было холодно. Рядом с кроватью стояла тумбочка, на которой находились ночник и пара книг. Кажется, «Сто лет одиночества» и «Подземка». У противоположной стены стоял шкаф с зеркальными дверцами. Под потолком одиноко качалась лампочка. Где был я? В один момент я вспоминал, что сидел на подоконнике. А на следующий день меня словно озаряло – я лежал рядом. Через какое-то время я думал, что сидел на стуле рядом с кроватью. Я помню вид из окна – невысокие домики старой постройки, узенькая улочка и множество старых деревьев. Но сколько я ни старался, я так и смог найти хотя бы дом, где мы находились.
***
Когда я расспрашивал об этом ребят, Кевин хмурился и что-то бормотал под нос. Потом улыбался, как ни в чем не бывало, и делал вид, что не расслышал вопрос. Сухён морщился и уходил в другую комнату. Джей как-то грустно на меня смотрел и говорил, что не знает, о чем я говорю. И только Илай, фыркая, заявлял, что отвечать на этот глупый вопрос не намерен. Почему глупый? Я всего лишь спрашивал, где находится та квартира. Не может такого быть, что они не знают о ней, ведь ты жил там на протяжении трех лет. Я помню, мы несколько раз собирались у тебя на ночные посиделки. Так почему сейчас они ведут себя так, будто ничего этого не было?
***
Мне надоело. Какого черта они отводят взгляд, когда я говорю о тебе? Я всего лишь рассказывал, как мы катались на колесе обозрения, а Кевин вдруг всхлипнул, тихо пробормотал извинения и вышел из комнаты. Хун вышел за ним. Сухён покачал головой. Джей вздохнул, попытался улыбнуться и спросил, где еще мы катались. Хоть один нормальный человек в нашей компании. Я рассказал, как мы провели выходной. Илай громко выматерился и тоже вышел. Что с ними не так? Потом вернулся Кевин и тихо, не глядя мне в глаза, спросил, собираемся ли мы завтра куда-нибудь. Поскольку мы ничего не планировали, я решил тебе позвонить. Уже стоя около телефона, я услышал, что Кевин дрожащим голосом позвал Илая. Я обернулся – Кевин почему-то плакал, пряча лицо в плече Джея. Илай стремительно вошел в комнату, приблизился ко мне и отобрал трубку.
- Идиот! – закричал он. – Когда ты поймешь, что Кисопа больше нет?!
О чем он говорит? Как это тебя нет? Ты есть. Ты рядом. И сегодня мы ходили в Токийский Диснейленд. А вчера мы были в пиццерии и прятались от Сохён и Санни за пальмой….
- Илай, не кричи на него, - Кевин, вытирая слезы, схватил Илая за рукав.
- Кевин, прошел уже год. Черт побери, уже можно было смириться! – Илай высвободил руку, но, увидев вновь набежавшие на глаза слезы, глубоко вздохнул и, прижав к себе Кевина, тихо извинился.
- С чего прошел год? – спросил я. Ненавижу, когда я чего-то не понимаю. – С чем смириться?
- Донхо, ты совсем ничего не помнишь? – осторожно поинтересовался Хун.
- О чем? – грубо спросил я.
- О том, что произошло десятого июня, - ответил Джей.
- А что я должен помнить? – я подозрительно на них посмотрел. Значит, все они знали о той ночи, о той квартире, о той комнате. Скажи, Кисоп, почему они от меня скрывали это?
- Макнэ, подойди ко мне, - попросил Кевин. Я послушался. Он обнял меня и тихо сказал: - В тот день Кисопу пришла справка из больницы, где он обследовался. У него обнаружили болезнь Альцгеймера. Да, обычно она встречается у старых людей, но он, к несчастью, стал исключением. Вечером он сказал нам об этом. А ночью в квартире случился пожар. К сожалению, мы поздно это поняли. Нас разбудил Сухён, проснувшийся от неприятного запаха. Ты был с Кисопом в его комнате. Мы выломали дверь. Тебя на руках вынес Джей. А Кисоп отказался выходить из комнаты. Он сказал, что не желает медленно терять разум, постепенно превращаясь в овощ. Мы пытались его уговорить, но он выгнал нас из квартиры и заперся изнутри. Хун и Сухён пытались его вытащить. Но когда мы все-таки выломали дверь, было уже слишком поздно. Мы даже не узнали его. Что удивительно, мы не слышали ни звука. Он умер безмолвно.
- Ты врешь… - я не мог принять такого поворота событий. Я попытался оттолкнуть Кевина, но он лишь сильнее прижимал меня к себе. – Ты врешь! – повторил я громче, ударив его по спине. Но где-то в глубине души начало закрадываться понимание, что он говорит правду.
- Донхо, пожалуйста, вспомни, - тихо попросил Кевин. – Пойми, что весь год ты видел не Кисопа. Ты придумал его себе, потому что не принял того, что его больше нет.
- Нет… Он… он не умер… - по щекам покатились слезы. Я заплакал. Громко и надрывно. Кевин, не выпуская меня из объятий, сел со мной на диван и принялся меня успокаивать, гладить по голове и что-то тихо шептать.
Хун и Джей, всегда отличавшиеся особой чувствительностью, вышли из комнаты, чтобы я не видел и их слез. Сухён сел на пол рядом с диваном и тоже меня утешал. Илай же молча стоял в стороне. Я снова ударил Кевина по спине, вспомнив, что именно ты тогда сказал.
- Знаешь, я понял, что не хочу так жить – медленно, но верно угасая разумом. Я не вылечусь. Прости за такой эгоистичный поступок. – Ты чиркнул спичкой и бросил ее на кровать. Та сразу загорелась. Ты предусмотрительно наполнил матрац соломой. И где только ее достал? Я закричал, что ты идиот и придурок. И что не можешь вместе с собой забирать и ребят. На себя мне было абсолютно все равно.
- У Сухёна чуткий сон и отличное обоняние. Он проснется и поможет им, - уверенно ответил ты. – И тебя вытащит.
За дверью послышались крики. Сухён уже разбудил ребят. Я зачем-то посмотрел на часы – 03:30. За окном раздался гром и пошел ливень. Самое время для «сливовых дождей». Я посмотрел на тебя – ты наблюдал за тем, как капли дождя стекают по стеклу.
- Я не оставлю тебя, - заявил я. – Мы уйдем вместе.
- Нет, - ты покачал головой. – Я не хочу этого. Финал нашей сказки звучит как «жили не очень долго, но счастливо. И плевать, что умерли с большой разницей во времени».
- Кисоп, - мне захотелось ударить тебя. И тут дверь открылась. Джей подхватил меня на руки и вынес из комнаты. Илай хотел подхватить тебя. А дальше я ничего не помню – скорее всего, потерял сознание из-за дыма.
- Кисоп… - прошептал я, успокоившись. Слез не осталось, как не осталось и горечи от потери. Теперь была одна злость. Эгоист. Ты – самый настоящий эгоист, ты это знаешь?
- Донхо, может, отпустишь Кевина? – послышался неуверенный голос Хуна. Я посмотрел на хёна – тот тяжело дышал. Я отпустил его, и он тут же оказался на руках Илая. Когда Илай дотронулся до его спины, Кевин сдавленно охнул. Я в шоке прикрыл рот рукой. Посмотрел в ужасе на Сухёна.
- Я так сильно бил? – тихо спросил я. Тот кивнул. Знаешь, Кисоп, я тебя не прощу. Ты оставил меня. И из-за тебя пострадал Кевин. От моих рук. И какого черта я тебя придумал?!
- Ты и не придумывал, - послышался тихий голос. Такой знакомый и родной до боли. Я обернулся - в комнате уже никого не было. Все беспокоились о Кевине. Только Сухён снова заглянул и потребовал, чтобы я пообещал, что не натворю ничего. Получив обещание, он ушел.
- Зря ты так с Кевином, - снова послышался голос. Я еще несколько раз обернулся. Комната была пустой. Но голос все же откуда-то шел. Что за… Я посмотрел в зеркало и остолбенел. Отражение было бы обычным, если бы не ты, стоящий позади меня. Я оглянулся – никого. Но в зеркале ты отражался. Улыбнулся и взял меня за руку. Я вздрогнул – я ощутил твое прикосновение.
- Значит, я… не придумал тебя, как способ побега от реальности? – спросил я, глядя в глаза твоему отражению.
- Нет. Я просто всегда был рядом. И буду до конца, - ты указал на часы. – Символично, тебе так не кажется?
Часы показывали три часа тридцать минут. Пусть и не ночи.
- Черт его знает, - пожал я плечами. Бросил взгляд на календарь – тридцатое марта. – А может и символично. И финал нашей сказки будет звучать как «и жил он долго и счастливо. И ушли они в один день».
- И желательно тридцатого марта, - усмехнулся ты.
- В три тридцать ночи, - подхватил я.
- И через тридцать лет.
@темы: pics, фанфики, к сожаленью, день рожденья только раз в году, творчество мое неубиваемое, Кевин и его бичез, I'm gonna be a bad boy, "ЭЙ, Я ПИШУ КЛАССНЫЕ ФАНФИКИ, ПОНЯЛ, ДА?"(с), Драгоссо, Caught in your bad romance
