[blow it like flute]

Осознание того, что Хёкдже стал необходим ему, пришло неожиданно. Только за ним закрылась дверь, как Хичоль начал скучать. Понял, что Хёкдже, эта наглая, эгоистичная, исполнительная, ответственная скотина, умудрился привязать его, несравненного Ким Хичоля, к себе. Сделал зависимым от этих пушистых белых волос, охрененных темно-карих глаз, зашибенного тела и до одури офигенного голоса. Поймав себя на том, что он пытается придумать для Хёкдже как можно больше странных сравнений, Хичоль выругался. Откинулся на спинку кресла, закрыл глаза и попытался вспомнить, как он до такого докатился.
Все началось тогда, когда он уволил Лайфон и взял на ее место Хёкдже, до этого работавшего ее заместителем. Через неделю Хичоль понял, что секс с парнем лучше, чем с девушкой. Хёкдже, даже если захочет, не залетит. Следовательно, не начнет ныть, что аборт плохо скажется на будущих беременностях. А это значит, что не возьмет декретный отпуск. Как Лайфон. Но китайская стерва начала его шантажировать, поэтому Хичоль избавился от нее. От нежелательных элементов всегда избавляются. А в Пекине Ханни за ней присмотрит. Она даже пикнуть не посмеет. Но Хичоль отвлекся. Позже он понял, что не прогадал, взяв на ее место Хёкдже. Он всегда уверенно общался с репортерами, пресекал на корню любые попытки узнать больше, чем следует. Однажды Хичоль наблюдал, как Хёкдже объяснял прессе, почему возле их отеля был замечен Чхве Шивон с молоденькой, даже несовершеннолетней девушкой не очень тяжелого поведения. Вечером пара зашла в «Royal Lily», утром вышел только Шивон. Девушка была обнаружена мертвой в паре кварталов от отеля. А поскольку Хичоль не любил появляться на публике, за него отдувался Хёкдже. «Мы ничего не знаем, ничего не видели, о жизни постояльцев не распространяемся». Часто используемые фразы Хёкдже. Если Лайфон любила напустить дыма, то Хёкдже практически ничего не сообщал, никакой информации. И за это Хичоль ценил его. Ханни пару раз просил отдать ему Хёкдже. Но Ким остался непреклонен, даже после похода в любимый ресторан с кодовым названием «если-денег-очень-много». Такого ценного сотрудника, идеального администратора он не собирался отдавать кому-либо. Даже Ханни. Особенно Ханни.
Уже почти два года Хёкдже работал администратором. И уже почти два года они с Хичолем в рабочее время занимались сексом. Сначала – потому что Хичоль приказал. Потом по привычке. А после – из-за влюбленности Хёкдже. Нет, не в Хичоля. В этого эгоцентричного, высокомерного, ленивого скота мог влюбиться разве что мазохист. Ну, или Ханни. Но не о нем речь. Хёкдже умудрился влюбиться в личного секретаря Хичоля – Ли Донхэ. Этот Казанова с ангельским личиком и невинными глазками сводил его с ума в буквальном смысле. Виделись они не часто, но именно поэтому Хёкдже с нетерпением ожидал любого столкновения где-нибудь в лифте или в коридоре. Чтобы на несколько секунд задержаться рядом, вдохнуть легких флер одеколона и шампуня, проводить его взглядом, уделяя особое внимание ногам и заднице, глубоко вдохнуть, понимая, что этот гад своей страстью к узким брюкам заставляет ненавидеть свои всей душой, и пойти к Хичолю. Успокаиваться и снимать возбуждение и злость. Потом как ни в чем не бывало одеться, выйти и продолжить работу.
Хичоль знал, почему их «встречи» стали происходить реже. Теперь Хёкдже приходил только после случайного столкновения с Донхэ. Вообще-то Хичолю не нужен был личный секретарь, поэтому этот плейбой весь день занимался, откровенно говоря, фигней. Но Хичоль любил видеть вокруг себя красивые лица, поэтому Донхэ просто иногда заглядывал в кабинет начальника, демонстрируя свое личико, дабы шефу было хорошо. Порой Хичоль люто ненавидел своего секретаря, потому что он смел отбирать у него его собственность. И в то же время Ким открыл в себе мазохистские наклонности. Ему нравилось это ощущение неразделенных чувств. Был повод напиться в субботу вечером. Но Хичоль вечер субботу проводил в красивом отчаянии, потягивая вино. Просто сидел в темноте, тишине и пил вино. Иногда слушал музыку. И постоянно представлял себе Хёкдже. Искренне его жалел, поскольку Донхэ был тем еще бабником. Уступал в этом нелегком занятии – разбивании женских сердец, разве что Итуку, но с ним никто не мог тягаться. У самого Хёкдже за всю его немаленькую жизнь – 29 лет – была только одна девушка. И то на первом курсе университета. Но он выбрал учебу. Потом карьеру. А потом – секс без обязательств с начальником. Ему уже жениться пора, а он влюбился в Донхэ. Впрочем, у Хичоля та же ситуация – отец теперь звонил раз в неделю, напоминая, что в тридцать два у него уже было двое детей. А Хичоль влюбился в администратора собственного отеля.
Пару раз у него возникала безумная идея сплавить Донхэ Итуку в Осаку. Но почему-то Хичолю казалось, что Хёкдже попросит перевода. И уедет за ним. Конечно, там будет сложнее, все-таки Итук не Хичоль, с администраторами никаких связей, кроме рабочих не имеет. Поэтому Хичоль просто привык по субботним вечерам красиво грустить. По воскресеньям он гулял где-нибудь рядом с домом Хёкдже, ожидая, что он хотя бы раз выйдет прогуляться на выходных. А в рабочие дни гонял Донхэ, чтобы эти двое чаще виделись. Следовательно, чтобы Хёкдже чаще приходил.
Но в один теплый летний субботний вечер планы резко поменялись. Потому что только Хичоль задернул шторы, чтобы уходящее солнце не светило в квартиру, как кто-то пришел. Нетерпеливо постучал в дверь. Хичоль, матеря пришедшего, себя, выходные, да и мироздание в целом, побрел открывать. Каково же было его удивление, когда он увидел Хёкдже. Тот был очень зол, расстроен, огорчен, обижен.
- Выкинь этого урода к чертовой матери! – сказал он, протопав на кухню. – А что покрепче есть? – спросил Хёкдже, кивая на бутылку вина.
- Вроде было, - почесал затылок Хичоль.
- Отправь кого-нибудь за виски, - потребовал Хёкдже, закидывая ноги на стол. Раньше он никогда себя так нагло не вел. Конечно, Ли – тот еще наглец, но до такого не доходил. Хичоль подошел ближе.
- Ты уже выпил, зачем тебе еще? – спросил Ким, все же набирая сообщение Хонки. Хонки – сосед с третьего этажа, боготворящий Хичоля. Все для него сделает. Даже если Хичоль скажет прыгнуть с крыши. Этот придурок еще уточнит, с какой именно – повыше или пониже. Минут через пятнадцать Хонки примчался с тремя бутылками виски. Хичоль в ужасе уставился на такое количество спиртного на столе. С тех пор, как он начал страдать от неразделенной недолюбви, он перестал пить что-либо крепче вина.
- И так, зачем ты пришел? – поинтересовался Хичоль, выпроводив Хонки.
- Еще раз повторить? Выкини этого урода к китайской бабушке!
- Ханни его не возьмет на работу. Он сам мне его сплавил из-за Генри, - покачал головой Ким.
- Да не в буквальном смысле, - Хёкдже плеснул в стакан виски, бросил пару кубиков льда, каким-то чудом оказавшегося в морозильнике.
- А если я отправлю его к Итуку, то они мне весь отель развалят. Двух бабников под одной крышей нельзя оставлять. А что случилось?
- Мне надоело успокаивать сотрудниц! Да он за месяц трех девушек сменил! И все трое отказываются работать в одном здании с ним! И все они – ценные кадры! – Хёкдже, наконец, нормально сел и посмотрел на шефа. – Донхэ все равно ничем не занимается. Уволь его на хрен, и дело сделано.
- Не могу, - грустно вздохнул Хичоль. Он, правда, не мог этого сделать. Но и рассказывать Хёкдже, что Донхэ ему как младший брат, за которым он следит по просьбе усопшего господина Ли нельзя. – Он нужен мне для личных целей.
- Это каких же? – фыркнул парень.
- Эм… - Хичоль не знал, что ответить. Не говорить же, что из-за Хёкдже. И собственного хорошего настроения. – Просто нужен.
- Так же как я? – хитро улыбнувшись, поинтересовался блондин.
- Нет, ты более ценный сотрудник. Если ты об этом.
- А если о том, что происходит в твоем кабинете с супер-пупер звукоизоляцией?
- Хёкдже, что за бред. Алкоголь тебе явно противопоказан. Разумеется, нет. Не для этого. И потом, он увлекается только представительницами слабого пола.
- Кое-кто забыл, что и я увлекался лишь женщинами, - усмехнулся Хёкдже. – Впрочем, ты похож на девушку, так что я скоро на это забил.
- Хёкдже, отставь стакан. Хватит пить, - Хичоль рывком поставил своего администратора на ноги и повел в ванную. Прямо в одежде поставил под душ и не выпускал из кабинки, пока тот не успокоился. Потом привел в свою комнату, швырнул ему свою одежду и велел ложиться спать. Когда Хичоль применяет грубую силу, ему лучше не перечить. Оставив блондина, Ким закрыл квартиру и спустился к Хонки. От него позвонил Донхэ.
- Хэ, это я. Он у меня. Спасибо, что помог.
- Не за что, хён. Но ты должен мне за то, что я потратил деньги на этих мадам.
- Отдам, только скажи сколько.
- Да ладно, хён, я пошутил. Всегда рад помочь. Пока.
Хичоль ухмыльнулся. Той самой эвил-улыбкой, которую мало кто видел, но о которой все слышали. Увидев эту «картину», Хонки дернулся. Натянуто улыбнулся и выпроводил Хичоля. Тот вернулся в квартиру. Прислушался – Хёкдже все еще был в его спальне. И, кажется, плакал. Это в планы Хичоля не входило. Он не умел утешать. Вообще. Хичоль заглянул в спальню. Увидев его, Хёкдже попытался сдержать слезы, но у него это плохо получилось.
- Хёкдже, что случилось? – спросил Хичоль, сев на кровать рядом с блондином.
- Если ты не уволишь его, я с ума сойду. Он одним только видом мне крышу сносит. А видеть его с очередной девушкой и вовсе мука смертная. Я так больше не могу. Либо он уйдет, либо я.
- Хёкдже, я не отпущу ни одного из вас, - Хичоль набрал больше воздуха и решился сказать правду. – Ты не представляешь, каких усилий Донхэ стоило воплотить в жизнь этот образ. На самом деле он совершенно другой. Я… я попросил его стать настолько сексуальным.
- Зачем? – Хёкдже прекратил плакать и подозрительно посмотрел на Хичоля.
- Я… я… Я захотел решить таким способом одну задачу. И ее ответ меня удовлетворяет.
- И что же ты выяснил?
- Что я, Великий и Прекрасный Ким Хичоль, люблю такого наглого, эгоистичного, исполнительного и ответственного тебя. Можешь бить в левую скулу, правая еще морально не готова.
- Ты идиот, - буркнул Хёкдже, порывисто обнимая начальника. – И как такие идиоты, как ты выживают в нашем мире? Черт возьми, сейчас я должен возненавидеть тебя, Ким Хичоль. Но цени мою доброту – я даю тебе второй шанс. И пообещай, что этот Донхэ перестанет быть ходячим сексом.
- Обещаю. А ты наглеешь – здесь только я раздаю вторые шансы. И только что я выдал себе безлимит на шансы и ошибки.
- Господи, надеюсь, что сумею не влюбиться в такого эгоцентричного нахала…
- Ты, между прочим, говоришь о любимом начальнике.
- Любимом в кавычках.
- Буду надеется, что это ненадолго.
- Надейся. Надежда может оказаться не напрасной…

@темы: pics, фанфики, творчество мое неубиваемое, I'm gonna be a bad boy, "ЭЙ, Я ПИШУ КЛАССНЫЕ ФАНФИКИ, ПОНЯЛ, ДА?"(с), Драгоссо, остался у меня на память о тебе портрет работы Пабло Пикассо, Caught in your bad romance